Относительно недавно, в конце 2019 года у нас появился новый праздник - Международный день чая. Именно тогда Генеральная Ассамблея ООН постановила провозгласить 21 мая Международным днем чая.
После воды чай является самым потребляемым напитком в мире. Родиной чая принято считать северо-восток Индии, север Мьянмы и юго-запад Китая, однако, точное место, где впервые выросло это растение, неизвестно. Существуют доказательства того, что чай потреблялся в Китае еще пять тысяч лет назад.
У нас в России чай появился из Китая значительно позже, но за прошедшие века прочно врос в русскую жизнь и культуру. Поэтому вполне естественно, что чай появляется и на страницах русской литературы. Предлагаю вспомнить самые известные "чайные страницы" наших классиков.
Первый любитель чая, который вспоминается сразу, - это Обломов
Иван Гончаров, «Обломов»
«Ему (Обломову) представилось, как он сидит в летний вечер на террасе, за чайным столом, под непроницаемым для солнца навесом деревьев, с длинной трубкой и лениво втягивает в себя дым, задумчиво наслаждаясь открывающимся из-за деревьев видом, прохладой, тишиной; а вдали желтеют поля, солнце опускается за знакомый березняк и румянит гладкий, как зеркало, пруд; с полей восходит пар; становится прохладно, наступают сумерки; крестьяне толпами идут домой.
Не раз мелькает чаепитие и "пузатый самовар" на страницах Александра Сергеевича Пушкина
иллюстрация к "Капитанской дочке" художник М. Нестеров
Александр Пушкин, «Капитанская дочка»
«Вечером мы соединились в гостиной около самовара, весело разговаривая о минувшей опасности. Марья Ивановна разливала чай, я сел подле нее и занялся ею исключительно. Родители мои, казалось, благосклонно смотрели на нежность наших отношений. Доселе этот вечер живет в моем воспоминании. Я был счастлив, счастлив совершенно — а много ли таковых минут в бедной жизни человеческой?»
Не мог не вспомнить Пушкин о чае и чаепитие в своей "энциклопедии русского быта" - поэме "Евгений Онегин"
Александр Пушкин, «Евгений Онегин»
Смеркалось; на столе, блистая,
Шипел вечерний самовар,
Китайский чайник нагревая;
Под ним клубился легкий пар.
Разлитый Ольгиной рукою,
По чашкам темною струею
Уже душистый чай бежал,
И сливки мальчик подавал.
Не раз и не два появляется тема чая в романе
Ивана Тургенева, «Отцы и дети»
«Я думаю, чай готов? — промолвила Одинцова. — Господа, пойдемте; тетушка, пожалуйте чай кушать.
Княжна молча встала с кресла и первая вышла из гостиной. Все отправились вслед за ней в столовую. Казачок в ливрее с шумом отодвинул от стола обложенное подушками, также заветное, кресло, в которое опустилась княжна; Катя, разливавшая чай, первой ей подала чашку с раскрашенным гербом. Старуха положила себе мед в чашку (она находила, что пить чай с сахаром и грешно и дорого, хотя сама не тратила копейки ни на что)»
Николай Гоголь, «Шинель»
«Даже в то время, когда все чиновники рассеиваются по маленьким квартиркам своих приятелей поиграть в штурмовой вист, прихлебывая чай из стаканов с копеечными сухарями, затягиваясь дымом из длинных чубуков, рассказывая во время сдачи какую-нибудь сплетню, занесшуюся из высшего общества, от которого никогда и ни в каком состоянии не может отказаться русский человек, или даже, когда не о чем говорить, пересказывая вечный анекдот о коменданте, которому пришли сказать, что подрублен хвост у лошади Фальконетова монумента, — словом, даже тогда, когда все стремится развлечься, — Акакий Акакиевич не предавался никакому развлечению»
Михаил Лермонтов, «Герой нашего времени»
«Я пригласил своего спутника выпить вместе стакан чая, ибо со мной был чугунный чайник — единственная отрада моя в путешествиях по Кавказу»
Федор Достоевский, «Бесы»
«Баба скоро внесла чай, то есть большущий чайник горячей воды, маленький чайник с обильно заваренным чаем, две большие каменные, грубо разрисованные чашки, калач и целую глубокую тарелку колотого сахару»
Лев Толстой, «Семейное счастие»
«Вечерний чай разливала я в большой гостиной, и опять все домашние собирались к столу. Это торжественное заседание при зерцале самовара и раздача стаканов и чашек долгое время смущали меня. Мне всё казалось, что я недостойна еще этой чести, слишком молода и легкомысленна, чтобы повертывать кран такого большого самовара, чтобы ставить стакан на поднос Никите и приговаривать: «Петру Ивановичу, Марье Миничне», спрашивать: «сладко ли?» и оставлять куски сахара няне и заслуженным людям»
И завершим Блоковским воззванием и надеждой на исцеляющую силу чая
Александр Блок, «На улице — дождик и слякоть»
…
Глухая тоска без причины
И дум неотвязный угар.
Давай-ка, наколем лучины,
Раздуем себе самовар!
Авось, хоть за чайным похмельем
Ворчливые речи мои
Затеплят случайным весельем
Сонливые очи твои.
За верность старинному чину!
За то, чтобы жить не спеша!
Авось, и распарит кручину
Хлебнувшая чаю душа!
источник
Комментариев нет:
Отправить комментарий